СУВЕРЕНИТЕТ. КАК МНОГО В ЭТОМ СЛОВЕ…
С приближением очередной даты «незалежности» Украины отечественные СМИ снова запестрели поздравлениями… У меня, рожденного в СССР и гордившегося своей великой Родиной, не получается присоединиться к восторженному хору якобы счастливых соотечественников, отмечающих этот «праздник».
Окончательное убийство великой державы можно отмечать только как трагическую дату, после которой осколки нашей страны превратились в деградирующие, а порой и кровоточащие, но такие «независимые» государственные образования.
Очевидно, в наших братских республиках — России и Белоруссии — уже на уровне государственного руководства пришло понимание нелепости и трагизма подобного праздника. Именно поэтому главным праздником белорусской государственности считается 3 июля — день освобождения Минска от фашистов. А в России отмечается День России — 12 июня. Да, в этот день была провозглашена Декларация о государственном суверенитете, но хоть убрано нелепое, особенно в случае с Россией, слово «независимость» или «суверенитет».
То, что все эти «суверенитеты» были результатом «демократической» войны против СССР, уже ни для кого не секрет. Однако имеет смысл еще раз внимательно посмотреть на метаморфозы, происходящие с самим понятием «суверенитет», — возможно, это позволит заглянуть в ближайшее будущее и предположить, какие еще «чудесные» праздники нас вскоре могут ожидать.
Государственный суверенитет (ГС) — это, по определению юридических словарей, неотчуждаемое юридическое качество независимого государства, символизирующее его политико-правовую самостоятельность, высшую ответственность и ценность как первичного субъекта международного права; необходимое для исключительного верховенства государственной власти и предполагающее неподчинение власти другого государства; возникающее или исчезающее в силу добровольного изменения статуса независимого государства как цельного социального организма; обусловленное правовым равенством независимых государств и лежащее в основе современного международного права (См.: 1 Моисеев А. А. Суверенитет государства в современном мире. Международно-правовые аспекты. — М., «Научная книга», 2006. 246 с.).
Упростить понятие ГС до уровня формулы «2х2» можно, выразив его одним словом — «независимость». Положительные и отрицательные стороны, преимущества и недостатки ГС и «независимости» могут трактоваться абсолютно по-разному в зависимости от политических предпочтений и приверженности разным экономическим теориям.
В современных геополитических условиях взаимное уважение к государственному суверенитету может наблюдаться между относительно равными по экономической, политической и военной мощи государствами. Именно поэтому казались незыблемыми положения, зафиксированные в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе — документе, подписанном главами 35 государств в Хельсинки 30 июля — 1 августа 1975 года (См.: Крохин В. А. Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Во имя мира, безопасности и сотрудничества, М., 1975). Чаще этот документ упоминается как Хельсинская декларация. Важнейшее положение Декларации: закрепление политических и территориальных итогов Второй мировой войны, изложение принципов взаимоотношений между государствами-участниками, в том числе принципа нерушимости границ; территориальная целостность государств; невмешательство во внутренние дела иностранных государств.
Окончательное убийство великой державы можно отмечать только как трагическую дату, после которой осколки нашей страны превратились в деградирующие, а порой и кровоточащие, но такие «независимые» государственные образования.
Очевидно, в наших братских республиках — России и Белоруссии — уже на уровне государственного руководства пришло понимание нелепости и трагизма подобного праздника. Именно поэтому главным праздником белорусской государственности считается 3 июля — день освобождения Минска от фашистов. А в России отмечается День России — 12 июня. Да, в этот день была провозглашена Декларация о государственном суверенитете, но хоть убрано нелепое, особенно в случае с Россией, слово «независимость» или «суверенитет».
То, что все эти «суверенитеты» были результатом «демократической» войны против СССР, уже ни для кого не секрет. Однако имеет смысл еще раз внимательно посмотреть на метаморфозы, происходящие с самим понятием «суверенитет», — возможно, это позволит заглянуть в ближайшее будущее и предположить, какие еще «чудесные» праздники нас вскоре могут ожидать.
Государственный суверенитет (ГС) — это, по определению юридических словарей, неотчуждаемое юридическое качество независимого государства, символизирующее его политико-правовую самостоятельность, высшую ответственность и ценность как первичного субъекта международного права; необходимое для исключительного верховенства государственной власти и предполагающее неподчинение власти другого государства; возникающее или исчезающее в силу добровольного изменения статуса независимого государства как цельного социального организма; обусловленное правовым равенством независимых государств и лежащее в основе современного международного права (См.: 1 Моисеев А. А. Суверенитет государства в современном мире. Международно-правовые аспекты. — М., «Научная книга», 2006. 246 с.).
Упростить понятие ГС до уровня формулы «2х2» можно, выразив его одним словом — «независимость». Положительные и отрицательные стороны, преимущества и недостатки ГС и «независимости» могут трактоваться абсолютно по-разному в зависимости от политических предпочтений и приверженности разным экономическим теориям.
В современных геополитических условиях взаимное уважение к государственному суверенитету может наблюдаться между относительно равными по экономической, политической и военной мощи государствами. Именно поэтому казались незыблемыми положения, зафиксированные в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе — документе, подписанном главами 35 государств в Хельсинки 30 июля — 1 августа 1975 года (См.: Крохин В. А. Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе. Во имя мира, безопасности и сотрудничества, М., 1975). Чаще этот документ упоминается как Хельсинская декларация. Важнейшее положение Декларации: закрепление политических и территориальных итогов Второй мировой войны, изложение принципов взаимоотношений между государствами-участниками, в том числе принципа нерушимости границ; территориальная целостность государств; невмешательство во внутренние дела иностранных государств.
Но и в том, двуполярном, мире, в котором две противостоящие системы уравновешивали друг друга адекватными вооруженными силами, борьбу за мировые ресурсы никто не отменял. В первую очередь — за ресурсы Евразии.
И там, где применение силы «в лоб» было невозможно из-за заведомой бесперспективности такого решения, в большей степени актуальным становится применение ненасильственных методов разрушения суверенных государств с использованием (созданием, усилением) внутренних противоречий в этих государствах.
Мироустройство в соответствии с Хельсинской декларацией продержалось недолго. К концу 80-х годов прошлого века происходит некоторая, с виду незначительная, трансформация в приоритетах «суверенитета» — фактически более актуальным вдруг становится «национальный», а не «государственный» суверенитет. Наиболее активная (читай — агрессивная. — Авт.) часть «мирового сообщества» стала усиленно развивать «право наций на самоопределение». В ущерб «права государства на защиту территориальной целостности» и в ущерб принципу «нерушимости границ».
Всеобщий естественный закон, сформулированный Ломоносовым в письме Эйлеру, как и иные объективные законы мироздания, чудесным образом проявляется и в жизнедеятельности человеческого общества: «…сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому…» (С.: Михаил Васильевич Ломоносов. Избранные произведения в 2-х томах. М.: Наука, 1986). «Величайший демократизатор и реформатор» М.Горбачев умудрялся одновременно объединять Германию и вместе с коллегами и супервайзерами по «реформаторству» закладывать бомбы «национального суверенитета» в многонациональные государства — Советский Союз и Югославию.
Торжеством «национального суверенитета» (НС) должен был стать окончательный развал не только СССР, но и Российской Федерации на полторы сотни псевдогосударственных территориальных образований (См.: Дудчак А. В., Маначинский А. Я. «Демократическая война» как механизм ненасильственного передела мировых ресурсов. К., «Золотые ворота», 2011, с.284).
Выдавая НС и жизнь в отдельных национальных избушках за самодостаточную ценность, при массированном использовании дезинформации и фальсификации был осуществлен так называемый «парад суверенитетов». В результате суммарная мощь осколков бывшего Союза даже приблизительно не может быть сопоставлена со своим первоисточником. А научно-технический потенциал наиболее развитой его части — Украины — продолжает деградировать все годы своей так называемой независимости.
А получение национального суверенитета бывшими республиками Югославии сопровождалось гибелью десятков тысяч людей, более полумиллиона граждан развалившейся СФРЮ стали беженцами. За редким исключением, все страны, ставшие «независимыми» в 1990-е годы, в дополнение к ГС и НС получили растущие внешние и внутренние долги. Государство-должник не может называться «суверенным» и «независимым». Управление таким государством осуществляется с помощью короткого поводка международных финансовых организаций — МВФ, Всемирного банка и пр. А национальная экономика переходит под контроль транснациональных корпораций.
И все эти процессы закрепляются и формализируются ООНовскими структурами, международными неправительственными организациями верстается общественное мнение для восприятия такой ситуации как нормальной и естественной.
С каждым годом роль ООН в обосновании возможности вооруженного внешнего вторжения, или, как это называют в ООН, «гуманитарной интервенции», на территориях суверенных государств возрастает. Как всегда, это происходит под самыми благовидными предлогами — не допустить геноцид; во избежание гуманитарной катастрофы и т.д. (См.: Герард Танья. Гуманитарная интервенция и гуманитарная помощь: эхо прошлого и перспективы. Белорусский журнал международного права и международных отношений 1998 — №4)
В сентябре 2000 года под эгидой ООН была создана Международная комиссия по вопросам вмешательства и государственного суверенитета (МКВВГС) — International Commission on Intervention and State Sovereignty (См.: Evans, Gareth. The Responsibility to Protect: Ending Mass Atrocity Crimes Once and For All. Washington DC: Brookings Institution Press, September 2008). Эта комиссия должна была «способствовать всестороннему обсуждению отношений между вмешательством и суверенитетом в целях достижения глобального политического согласия по тому, как двигаться от полемики к действию в пределах международной системы». В декабре 2001 года МКВВГС выпустила отчёт, названный «Обязанность защищать» (Responsibility to Protect — R2P), который заключал в себе «представления специальных уполномоченных о вмешательстве и государственном суверенитете и их рекомендации для практических действий». В докладе указывалось, что суверенитет не только предоставляет государствам право «контролировать» свои внутренние дела, но также налагает «непосредственную ответственность по защите людей, проживающих в пределах границ этих государств». В докладе предлагалось, что, когда государство не способно защитить людей — будь то из-за отсутствия возможностей, либо из-за отсутствия воли, — ответственность переходит к широкому международному сообществу. Однако практика последних десятилетий показывает: «широкое международное сообщество» персонифицируется в рамках госдепартамента США, действующего в интересах мирового крупнейшего капитала (МКК).
Дальше — больше. В 2004 году созданная Генеральным секретарем Кофи Аннаном Группа высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам поддержала правовую норму, предусматривающую ответственность по защите, указав, что использование силы международным сообществом является, в случае необходимости, допустимым шагом и должно использоваться в качестве крайнего средства (См.: Пятьдесят девятая сессия, Пункт 55 повестки дня, Последующие меры по итогам Саммита тысячелетия. http://www.un.org/russian/secureworld/a59-565.pdf). И чем дальше, тем все менее «крайним» и все более «допустимым» становится использование силы против суверенных государств.
Кроме всего прочего, возможность интервенции рассматривается как способ «решения проблемы несправедливого доступа к ресурсам или крайней нищеты отдельных групп, поскольку это нередко является причиной недовольства и войны».
Очевидно, крайне несправедливым был доступ к ресурсам в Ливии, Ираке, Судане, Чаде, Камеруне, Нигерии, Иране. В некоторых странах, таких как Ирак, Ливия, Судан, «справедливость» уже восторжествовала благодаря «гуманитарной интервенции». Кстати, в Ливии до ее уничтожения доходы от продажи нефти распределялись напрямую и непосредственно между гражданами страны.
Упомянутое «широкое международное сообщество» оригинально, но эффективно устанавливает «справедливость». Страна, обремененная запасами полезных ископаемых, которые расположены неравномерно под поверхностью ее суверенных территорий, расчленяется на «самостоятельные» государственные образования. Желательно, чтобы эти вновь образованные квазигосударства имели какие-либо отличия — этнические, религиозные, расовые. В принципе, подходят любые. Так было с Суданом, разделенным на Южный Судан и Северный Судан, где христианскому Югу отошли 80% разведанных запасов нефти некогда единого государства, а Северу достались транзитные маршруты поставок этой нефти на экспорт. Так происходит и с попавшей под твердую руку демократизации Ливией — наиболее нефтенасыщенный регион Киренаика оформляет свою «независимость» и «суверенитет». Аналогичные процессы происходят в оккупированном Ираке. В ближайшее время волна сепаратизма, т.е. «обеспечения справедливого доступа к ресурсам» дойдет и до Нигерии как важного мирового экспортера нефти.
Такая «справедливость» объясняется не столько желанием местных князьков получить в личное распоряжение природные ресурсы, сколько мотивами организаторов глобальных процессов передела этих ресурсов — МКК, который не желает тратить эти (рассматриваемые как свои) ресурсы, находящиеся в формальных пределах суверенных государств на население этих государств, поскольку воспринимает его как биомассу, от которой следует избавиться.
Расчленение государства с выделением в «независимое» государство наиболее ценной ресурсной территории и обречение на нищету и деградацию остальной его части — эффективная стратегия передела мировых ресурсов.
На замену «национальному суверенитету» спешит достойная, технологично эффективная смена — «народный суверенитет», суть которого заключается в «верховенстве народа в государстве», а народ при этом рассматривается как «единственный законный и правомерный носитель верховной власти». Мировое сообщество уже признало эту доктрину, что нашло, в частности, своё отражение в ст.21 Всеобщей декларации прав человека, согласно которой «воля народа должна быть основой власти правительства и находить своё выражение в периодических и нефальсифицированных выборах при всеобщем и равном избирательном праве и свободном голосовании» (См.: Всеобщей декларации прав человека. Официальный сайт Организации Объединенных Наций. http://www.un.org/ru/documents/udhr/). Непаханое поле для творчества! Правда, первые «6 соток» уже обработаны на Ближнем Востоке и Северной Африке на протяжении 2011 года, а сейчас этот опыт успешно применяется в Сирии. И даже историческую базу со ссылкой на авторитеты можно подвести: доктрина «народного суверенитета» была разработана в XVIII веке французским мыслителем Руссо, называвшим суверена не чем иным, как коллективным существом, образуемым из частных лиц, в совокупности получивших имя народа.
Для изображения большей «народности» различных оппозиций в разных странах обычно «народные возмущения» имитируются как не имеющие лидеров и организационных структур. Лишь после того, как по всем мировым СМИ пройдут кадры с черным дымом от заранее заготовленных дымовых шашек, постепенно на арену начинают выходить «народные лидеры» — надо ж кого-то легитимизировать, чтобы продолжить шоу по свержению законно избранного руководителя государства.
А теоретическая база в виде усовершенствованного международного права не заставит себя ждать. Уже рекрутировано достаточное количество специалистов в области международного права, которые утверждают, что применение или использование силы иностранным государством или группой государств «исключительно в целях предотвращения или защиты от серьёзных нарушений основных прав человека, особенно права на жизнь, независимо от национальности, может иметь место как без разрешения соответствующих органов ООН, так и без разрешения законного правительства данного государства».
Такой сценарий был предназначен в первую очередь для России. Но, очевидно, сценаристы не всесильны и у них бывают проколы. Впрочем, обольщаться не стоит. Основные события еще впереди.
И там, где применение силы «в лоб» было невозможно из-за заведомой бесперспективности такого решения, в большей степени актуальным становится применение ненасильственных методов разрушения суверенных государств с использованием (созданием, усилением) внутренних противоречий в этих государствах.
Мироустройство в соответствии с Хельсинской декларацией продержалось недолго. К концу 80-х годов прошлого века происходит некоторая, с виду незначительная, трансформация в приоритетах «суверенитета» — фактически более актуальным вдруг становится «национальный», а не «государственный» суверенитет. Наиболее активная (читай — агрессивная. — Авт.) часть «мирового сообщества» стала усиленно развивать «право наций на самоопределение». В ущерб «права государства на защиту территориальной целостности» и в ущерб принципу «нерушимости границ».
Всеобщий естественный закон, сформулированный Ломоносовым в письме Эйлеру, как и иные объективные законы мироздания, чудесным образом проявляется и в жизнедеятельности человеческого общества: «…сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому…» (С.: Михаил Васильевич Ломоносов. Избранные произведения в 2-х томах. М.: Наука, 1986). «Величайший демократизатор и реформатор» М.Горбачев умудрялся одновременно объединять Германию и вместе с коллегами и супервайзерами по «реформаторству» закладывать бомбы «национального суверенитета» в многонациональные государства — Советский Союз и Югославию.
Торжеством «национального суверенитета» (НС) должен был стать окончательный развал не только СССР, но и Российской Федерации на полторы сотни псевдогосударственных территориальных образований (См.: Дудчак А. В., Маначинский А. Я. «Демократическая война» как механизм ненасильственного передела мировых ресурсов. К., «Золотые ворота», 2011, с.284).
Выдавая НС и жизнь в отдельных национальных избушках за самодостаточную ценность, при массированном использовании дезинформации и фальсификации был осуществлен так называемый «парад суверенитетов». В результате суммарная мощь осколков бывшего Союза даже приблизительно не может быть сопоставлена со своим первоисточником. А научно-технический потенциал наиболее развитой его части — Украины — продолжает деградировать все годы своей так называемой независимости.
А получение национального суверенитета бывшими республиками Югославии сопровождалось гибелью десятков тысяч людей, более полумиллиона граждан развалившейся СФРЮ стали беженцами. За редким исключением, все страны, ставшие «независимыми» в 1990-е годы, в дополнение к ГС и НС получили растущие внешние и внутренние долги. Государство-должник не может называться «суверенным» и «независимым». Управление таким государством осуществляется с помощью короткого поводка международных финансовых организаций — МВФ, Всемирного банка и пр. А национальная экономика переходит под контроль транснациональных корпораций.
И все эти процессы закрепляются и формализируются ООНовскими структурами, международными неправительственными организациями верстается общественное мнение для восприятия такой ситуации как нормальной и естественной.
С каждым годом роль ООН в обосновании возможности вооруженного внешнего вторжения, или, как это называют в ООН, «гуманитарной интервенции», на территориях суверенных государств возрастает. Как всегда, это происходит под самыми благовидными предлогами — не допустить геноцид; во избежание гуманитарной катастрофы и т.д. (См.: Герард Танья. Гуманитарная интервенция и гуманитарная помощь: эхо прошлого и перспективы. Белорусский журнал международного права и международных отношений 1998 — №4)
В сентябре 2000 года под эгидой ООН была создана Международная комиссия по вопросам вмешательства и государственного суверенитета (МКВВГС) — International Commission on Intervention and State Sovereignty (См.: Evans, Gareth. The Responsibility to Protect: Ending Mass Atrocity Crimes Once and For All. Washington DC: Brookings Institution Press, September 2008). Эта комиссия должна была «способствовать всестороннему обсуждению отношений между вмешательством и суверенитетом в целях достижения глобального политического согласия по тому, как двигаться от полемики к действию в пределах международной системы». В декабре 2001 года МКВВГС выпустила отчёт, названный «Обязанность защищать» (Responsibility to Protect — R2P), который заключал в себе «представления специальных уполномоченных о вмешательстве и государственном суверенитете и их рекомендации для практических действий». В докладе указывалось, что суверенитет не только предоставляет государствам право «контролировать» свои внутренние дела, но также налагает «непосредственную ответственность по защите людей, проживающих в пределах границ этих государств». В докладе предлагалось, что, когда государство не способно защитить людей — будь то из-за отсутствия возможностей, либо из-за отсутствия воли, — ответственность переходит к широкому международному сообществу. Однако практика последних десятилетий показывает: «широкое международное сообщество» персонифицируется в рамках госдепартамента США, действующего в интересах мирового крупнейшего капитала (МКК).
Дальше — больше. В 2004 году созданная Генеральным секретарем Кофи Аннаном Группа высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам поддержала правовую норму, предусматривающую ответственность по защите, указав, что использование силы международным сообществом является, в случае необходимости, допустимым шагом и должно использоваться в качестве крайнего средства (См.: Пятьдесят девятая сессия, Пункт 55 повестки дня, Последующие меры по итогам Саммита тысячелетия. http://www.un.org/russian/secureworld/a59-565.pdf). И чем дальше, тем все менее «крайним» и все более «допустимым» становится использование силы против суверенных государств.
Кроме всего прочего, возможность интервенции рассматривается как способ «решения проблемы несправедливого доступа к ресурсам или крайней нищеты отдельных групп, поскольку это нередко является причиной недовольства и войны».
Очевидно, крайне несправедливым был доступ к ресурсам в Ливии, Ираке, Судане, Чаде, Камеруне, Нигерии, Иране. В некоторых странах, таких как Ирак, Ливия, Судан, «справедливость» уже восторжествовала благодаря «гуманитарной интервенции». Кстати, в Ливии до ее уничтожения доходы от продажи нефти распределялись напрямую и непосредственно между гражданами страны.
Упомянутое «широкое международное сообщество» оригинально, но эффективно устанавливает «справедливость». Страна, обремененная запасами полезных ископаемых, которые расположены неравномерно под поверхностью ее суверенных территорий, расчленяется на «самостоятельные» государственные образования. Желательно, чтобы эти вновь образованные квазигосударства имели какие-либо отличия — этнические, религиозные, расовые. В принципе, подходят любые. Так было с Суданом, разделенным на Южный Судан и Северный Судан, где христианскому Югу отошли 80% разведанных запасов нефти некогда единого государства, а Северу достались транзитные маршруты поставок этой нефти на экспорт. Так происходит и с попавшей под твердую руку демократизации Ливией — наиболее нефтенасыщенный регион Киренаика оформляет свою «независимость» и «суверенитет». Аналогичные процессы происходят в оккупированном Ираке. В ближайшее время волна сепаратизма, т.е. «обеспечения справедливого доступа к ресурсам» дойдет и до Нигерии как важного мирового экспортера нефти.
Такая «справедливость» объясняется не столько желанием местных князьков получить в личное распоряжение природные ресурсы, сколько мотивами организаторов глобальных процессов передела этих ресурсов — МКК, который не желает тратить эти (рассматриваемые как свои) ресурсы, находящиеся в формальных пределах суверенных государств на население этих государств, поскольку воспринимает его как биомассу, от которой следует избавиться.
Расчленение государства с выделением в «независимое» государство наиболее ценной ресурсной территории и обречение на нищету и деградацию остальной его части — эффективная стратегия передела мировых ресурсов.
На замену «национальному суверенитету» спешит достойная, технологично эффективная смена — «народный суверенитет», суть которого заключается в «верховенстве народа в государстве», а народ при этом рассматривается как «единственный законный и правомерный носитель верховной власти». Мировое сообщество уже признало эту доктрину, что нашло, в частности, своё отражение в ст.21 Всеобщей декларации прав человека, согласно которой «воля народа должна быть основой власти правительства и находить своё выражение в периодических и нефальсифицированных выборах при всеобщем и равном избирательном праве и свободном голосовании» (См.: Всеобщей декларации прав человека. Официальный сайт Организации Объединенных Наций. http://www.un.org/ru/documents/udhr/). Непаханое поле для творчества! Правда, первые «6 соток» уже обработаны на Ближнем Востоке и Северной Африке на протяжении 2011 года, а сейчас этот опыт успешно применяется в Сирии. И даже историческую базу со ссылкой на авторитеты можно подвести: доктрина «народного суверенитета» была разработана в XVIII веке французским мыслителем Руссо, называвшим суверена не чем иным, как коллективным существом, образуемым из частных лиц, в совокупности получивших имя народа.
Для изображения большей «народности» различных оппозиций в разных странах обычно «народные возмущения» имитируются как не имеющие лидеров и организационных структур. Лишь после того, как по всем мировым СМИ пройдут кадры с черным дымом от заранее заготовленных дымовых шашек, постепенно на арену начинают выходить «народные лидеры» — надо ж кого-то легитимизировать, чтобы продолжить шоу по свержению законно избранного руководителя государства.
А теоретическая база в виде усовершенствованного международного права не заставит себя ждать. Уже рекрутировано достаточное количество специалистов в области международного права, которые утверждают, что применение или использование силы иностранным государством или группой государств «исключительно в целях предотвращения или защиты от серьёзных нарушений основных прав человека, особенно права на жизнь, независимо от национальности, может иметь место как без разрешения соответствующих органов ООН, так и без разрешения законного правительства данного государства».
Такой сценарий был предназначен в первую очередь для России. Но, очевидно, сценаристы не всесильны и у них бывают проколы. Впрочем, обольщаться не стоит. Основные события еще впереди.
